Формула космического прорыва

Пятьдесят лет назад, в апреле 1961-го, от знаменитого Гагаринского «поехали» до последующего победоносного турне Юрия Алексеевича по миру человечество с изумлением, ликованием и опаской осознавало, что наступила космическая эра. И что открыли…Пятьдесят лет назад, в апреле 1961-го, от знаменитого Гагаринского «поехали» до последующего победоносного турне Юрия Алексеевича по миру человечество с изумлением, ликованием и опаской осознавало, что наступила космическая эра. И что открыли её — русские.
Полвека спустя у цивилизации сильно поубавилось романтизма по отношению к космонавтике. Его место занял страх «войны с неба» и меркантильный расчёт. Некоторые западные аналитики вместе с доморощенными «западниками-либералами» стали именовать великий полёт корабля «Восток» 12 апреля идеологической показухой.
Метать бисер перед такими людьми глупо и не нужно. А вот осмыслить состояние нашей космической отрасли в этот юбилейный год — самое время. Серию статей на эту тему начнем с рассказа об «НПО Измерительной техники» (НПО ИТ) из города Королёв, которое отмечает в этом году 45-летний юбилей.
В 1966 году на базе 5-го научно-исследовательского комплекса ЦНИИ машиностроения был создан Научно-исследовательский институт измерительной техники — НИИ ИТ.
С самого начала этот центр был ведущим в стране в разработке и создании телеметрической аппаратуры и измерительных датчиков для космических и боевых ракет. Именно поэтому в «либеральные» 90-е наши западные «друзья» очень хотели похоронить это предприятие. Ан не вышло. Сегодня НПО ИТ — один из флагманов космической отрасли. О том, как это получилось, нашему корреспонденту рассказал генеральный директор, главный конструктор объединения Владимир Артемьев.
«По небу полуночи ангел летел…»
Родом Владимир Юрьевич из Балахны Нижегородской области — города, где родился великий гражданин России Козьма Минин. Дед Владимира Артемьева Александр Фёдорович с отличием окончил духовную семинарию, а спустя годы стал секретарём Курского горкома. Во время знаменитой битвы на Курской дуге он руководил городским хозяйством в режиме, как сейчас сказали бы, форс-мажора. Его внук при всей внешней интеллигентной мягкости унаследовал от деда и навыки кризисного управления, и негромкий, но твёрдый и действенный патриотизм.
— Торжества по поводу полёта Гагарина мне не очень врезались в память,- вспоминает Владимир Юрьевич. — Зато я хорошо помню, когда полетел наш первый спутник. Хоть мне тогда и было всего три года. Мы с родителями все вышли на улицу и смотрели на небо в поисках летящего тела. Помню, мне было страшно обидно, что все видят его, а я нет. Но потом я тоже увидел эту звезду, летящую, как в сказке, по чёрному небосводу…
В школе я не мечтал стать космонавтом — хотел физиком, причём конкретно физиком-ядерщиком. В 1976 году я окончил радиофизический факультет Нижегородского университета с дипломом по закрытой тематике. После года работы в Мытищенском НИИ радиоизмерительных приборов мне предложили перейти в НПО ИТ — в научно-методическое подразделение, которое возглавлял доктор наук, профессор МАИ Вадим Васильевич Чернов. Он долгое время и был моим непосредственным руководителем. Мы занимались НИОКРами по созданию средств управления и сбора информации о состоянии объектов специального назначения. Руководил предприятием тогда Олег Александрович Сулимов. Наш институт, имевший статус «почтового ящика», был, что называется, на коне. Наши телеметрические системы и датчики стояли на всех советских ракетах. И мы все гордились тем, что помогаем ковать ракетно-ядерный щит нашей страны.
От частотного спектра до строительного мастерка
Молодой тогда сотрудник НПО ИТ Володя Артемьев, по его признанию, писал в год по десятку научных статей, участвовал в научных конференциях, изобретал. Среди десятка его изобретений особо значимым стал новый метод спектрального анализа. В отличие от традиционного метода Фурье, работающего по синусоидальному базису, метод Артемьева более точно показывает реальные частоты и амплитуды исследуемого объекта. В основе новации лежит изящный алгоритм, соединенный с возможностями аппаратной базы — ЭВМ. Кстати, он до сих пор не устарел и только сегодня внедряется в российскую ракетную технику — его используют в бортовых устройствах обработки быстро меняющихся параметров. Заказчиком выступают сразу несколько предприятий, среди которых ГКНПЦ имени М. В. Хруничева и РКК «Энергия». Аналогов за рубежом за всё это время не появилось.
— С диссертацией тогда не получилось,- рассказывает Владимир Юрьевич. — В 1982 году я поступил в аспирантуру при ЦНИИМАШ и уже начал было её писать, но тут остро встал жилищный вопрос. А у нас с женой к тому времени уже было двое по лавкам. Тогда в стране появилось движение молодёжных жилищных комплексов (МЖК), когда молодые люди осваивали строительные специальности и сами строили себе дома. Не всё было просто: чтобы решить ряд вопросов, пришлось съездить на прием к Громыко, который был депутатом Верховного Совета СССР от нашего города. Всего мы построили тогда шесть 16-этажных башен по 111 квартир.
Нелишне заметить, что все эти годы Артемьев жил в доме, который сам и строил. Уже став генеральным директором предприятия, идущего в гору, не прикупил коттеджик в Испании, не обзавелся лимузином класса «люкс». «Мне этого ничего не нужно, — говорит он безо всякой рисовки. — Настоящая радость для меня — это видеть, как твоё родное предприятие из года в год становится крепче».
Но нынешний подъем в НПО ИТ начался только в начале 2000-х — со сменой руководства на предприятии и в стране. Предыдущее десятилетие запомнилось работникам объединения как ночной кошмар.
Катастрофа
— После распада Советского Союза у нашего объединения были нарушены все связи со смежниками из других республик, госзаказ предприятию упал до минимума. Целые передовые направления, и среди них мой «отдел № 10», были полностью лишены заказов. Конечно, начало расти технологическое отставание от американцев.
— А что, раньше вы шли с ними ноздря в ноздрю?
— Мы ещё с 70-х годов заметно отставали от американцев в микроэлектронике, но отнюдь не фатально, как писали об этом перестроечные журналисты. Конкретно в нашем объединении в конце 80-х был заложен целый новый корпус под производство собственной микроэлектронной базы. По некоторым направлениям мы значительно опережали западных конкурентов. Но всё это с падением СССР было зачеркнуто.
Самого глубокого дна предприятие достигло в конце 90-х. По полгода задерживали и без того мизерную зарплату, в полупустые лаборатории и цеха по привычке приходили только «старики», практически единственный доход шёл от непрофильных арендаторов, а наиболее «вкусные» профильные направления растащили по частным фирмочкам самые ушлые сотрудники. Долги угрожающе нависали над объединением; дело явно шло к банкротству.
…Так, собственно было почти повсеместно в отрасли, да и в целом в стране: закономерный финал десятилетнего «ураганничанья» наших либералов-монетаристов. Конечно, и западные «партнёры» хорошо к этому приложились. «В середине 90-х, согласно договору СНВ-2, в течение месяца как на работу ходили по нашим лабораториям американские «коллеги», — рассказывал мне руководитель одного из подразделений объединения. — Американцы во всё вникали, поднимали большой палец, говорили «окей, окей» — в смысле, что хорошие у нас технологии, специалисты. А потом они уехали, а у нас заказы как отрезало, как будто прошла команда «валить»…»
Однако совсем «завалить» королёвцев не удалось. Интересно, что одним из источников выживания предприятия и «отдела №10», где работал Артемьев, стал заказ на комплексную автоматизацию Находкинского угольного порта. Своей системой инженеры-телеметристы из НПО ИТ успешно заменили там старую японскую аппаратуру. Позже появились заказы на датчиковые системы мониторинга в трубопроводном хозяйстве нефтегазовой отрасли.
Но в отсутствие оборонно-космического заказа предприятие всё равно было обречено. В 2001 году генеральным директором «НПО Измерительной техники» стал Г. Г. Райкунов, возглавляющий сегодня головное в отрасли предприятие — ФГУП ЦНИИмаш.
— Геннадий Г